Старикова Галина Геньевна
кандидат философских наук, доцент кафедры философии,
Харьковский национальный университет радиоэлектроники,
г. Харьков, Украина
Данная работа посвящена проблеме имплицитных составляющих национально-языковой картины мира. Рассматривается формирование и развитие понятия национально-языковой картины мира в современной лингвистической философии, а также специфика данного феномена. Особое внимание уделяется новому концептуальному понятию этнокультурного фона, который играет важную роль в формировании и функционировании национально-языковой картины мира.
В современной лингвистике осуществляются первые попытки выявить глубинную связь когнитивных структур человеческого сознания с языковыми формами, проследить способ отражения характера познания и восприятия мира в глубинных языковых категориях (ментальных образованиях), принадлежащих сфере бессознательного. С другой стороны, значительный интерес не только для лингвистики, но и для философии, психологии, когнитологии представляет изучение неявных, неосознаваемых, имплицитных компонентов, присутствующих на всех уровнях языкового бытия и, в частности, весьма ярко проявляющих себя в национально-языковой картине мира. Поэтому целью данной работы является рассмотрение некоторых составляющих национально-языковой картины мира, которые носят имплицитных характер.
Национально-языковая картина мира изучалась целым рядом исследователей ХХ века. Однако начало этой тематике было положено в работах по языкознанию В. фон Гумбольдта. Каждый язык, по Гумбольдту, создает для пользующегося им народа картину мира, словно очерчивая вокруг него магический круг определенных представлений и образов: «В каждом языке заложено самобытное мировосприятие. Как отдельный звук становится между предметом и человеком, так и весь язык в целом выступает между человеком и влияющей на него природой» [1, с. 80]. В языковых национально-специфических формах происходит осмысление, переживание и оценка мира тем или иным этносом: «… язык является органом внутреннего бытия, даже самим этим бытием, насколько оно шаг за шагом достигает внутренней ясности и внешнего воплощения» [1, с. 47].
Логическим продолжением идей Гумбольдта про разные языки как различные способы видения мира и интерпретации его человеческими сообществами стала гипотеза лингвистической относительности Сепира – Уорфа, разработанная в 30-е годы минувшего столетия. В соответствии с ее постулатами логика мышления, специфика мировосприятия и характер познания действительности тем или иным этносом обуславливаются языком общения данного социума. Предложенная гипотеза декларировала абсолютный примат языка над категориями мышления и сознания: «Формирование идей не является независимым процессом, строго рациональным в привычном, традиционном понимании, а частью определенной грамматики. Мы расчленяем природу по линиям, предложенным нашим родным языком, … организуем ее в понятия и приписываем ей значения так, как мы это делаем, в значительной мере потому, что мы являемся участниками договора организовывать ее таким образом – договора, который предлагает нам наше языковое содружество и который формируется в систему по образцам нашего языка. Договор, естественно, неявный, «неоформленный», но его условия абсолютно обязательны» [2, с. 184-185].
Каждый этнос сквозь присущие ему языковые и культурные формы определенным образом развивает и детализирует этот «общий понятийный базис человечества», тем самым определяя свое «национальное обличье». Исследователи, например, О.И. Голубовская, считают, что возникновение языковых национально-специфических форм детерминируется двумя основными факторами: 1. Фрагментом реального мира, который влияет на коллективное сознание этноса (имеется в виду природная среда этнического коллектива и материальная культура артефактов, созданная народом); 2. Особенностями коллективного этнического сознания, которые проявляются в неодинаковости логического оперирования одними и теми же реалиями внешнего мира, в разнообразии проявлений «наивного» обыденного сознания (его эмоционально-оценочных, социально-ценностных, морально-этических компонентов) [3, с. 93]. Именно взаимодействие коллективного языкового сознания, реального мира и языка как способа репрезентации знаний о мире приводит к формированию интересующего нас феномена – национально-языковой картины мира (национально-языковой модели мира).
Выражение культурно-национальной специфики происходит на всех без исключения уровнях языковой системы. Мы предполагаем остановиться на лексико-семантическом уровне языка, поскольку именно он в концентрированном виде, по мнению лингвистов, отображает национально-культурную специфику (4, с. 183). В исследованиях данного феномена важную роль играет понятие этнокультурного фона, сформировавшееся в современной лингвистике в связи с изучением специфики национально-языковой картины мира. В основе этого понятия лежит несколько значимых элементов. Во-первых, это среда, в которой разворачивается жизнедеятельность этноса, в частности, фрагмент экологической среды, опредмеченные элементы социокультурной деятельности, относительно устоявшаяся система социального общения и взаимодействия. Во-вторых, таким элементом является система традиционных способов жизнедеятельности, присущая отдельному этносу и связанная с этой системой совокупность народных знаний, навыков и приемов деятельности. Третьим составляющим необходимо считать социально-психологические характеристики этносов и отдельных групп (деятельностно-культурно-исторических субъектов). Этнокультурный фон не является простым конгломератом, он представляет собой системно-динамическое единство указанных выше предметных, деятельностных и социально-психических (этнопсихических) характеристик. Можно проследить, как присущая отдельному этносу структура деятельности, изменяя его естественное окружение, преобразуя предметную среду, влияет на особенности языкового моделирования действительности в рамках этнолингвистической общности. Следует подчеркнуть, что определяющим при анализе влияния этнокультурного фона на язык для нас является принцип деятельности (базовый для школы Выготского – Леонтьева или для концепции Ж. Пиаже). Эта основа постулирует динамично-функциональный подход к формированию сознания и мышления. Самым известным примером языковых явлений подобного рода является использованный еще Уорфом список слов, обозначающих у северных народов такое простое, на наш взгляд, явление, как снег. Для этих народов имеет жизненно-важное значение качество снега (сухой-влажный), время его выпадения, окружающие погодные условия и т.п. Поэтому привычному «снег» в нашем языке соответствует более десятка слов на языках алеутов, эвенков и других северных народов. Следует отметить, что связь этноса с природной средой, опосредованная структурой жизнедеятельности людей, создает систему прямых и обратных связей, поскольку люди не только действуют внутри определенной естественной среды, но и взаимодействуют с ней. В результате этнос начинает «осмысливать» ее пространственную организацию сквозь призму своего практического опыта. Таким образом, национальный язык – это не просто «этикетки» для обозначения известных всем объектов, но и полностью специфичный и ничем не заменимый в этой этнолокальной среде инструмент членения, своеобразного апперцепции и объяснения окружающего мира в его взаимодействии с практической жизнедеятельностью человека.
Литература:
1. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. Текст / В. фон Гумбольдт. – М.: Прогресс, 1985. – 451 с.
2. Уорф Б.Л. Лингвистика и логика. Текст / Б.Л. Уорф // Новое в лингвистике. – Вып. 1. – М.: Прогресс, 1960. – С. 173-198.
3. Голубовська О.І. Національно-мовна картина світу в її лексичній іпостасі. Текст / О.І. Голубовська // Мовні і концептуальні картини світу. – К.: «Прайм-М», 2002. – С. 92-98.
4. Кісь Р. Мова, думка і культурна реальність (від Олександра Потебні до гіпотези мовного релятивізму). Текст / Р. Кісь. – Львів: Літопис, 2002. – 304 с.
